Адвокатской монополии не будет. По крайней мере, в том виде, как ее представляло опытное сообщество. Заместитель министра юстиции Елена Борисенко и глава ФПА Юрий Пилипенко растолковали идею – обращение только о единых стандартах, а мотивировать к вступлению в компанию обязана одна адвокатура.

День назад президентский Совет по формированию гражданского общества и правам человека собрался, чтобы обсудить роль адвокатуры в правозащитной деятельности, но большинство спикеров попользовалось площадкой, чтобы поболтать о грядущей реформе и вероятной монополии на рынке юруслуг, проект концепции регулирования которого адвокатская компания с подачи Министерства Юстиции готовит практически год. Осенью 2014-го управление ФПА озвучило черновые варианты, которые предполагали объединение правовых специальностей на базе адвокатуры и монополию на судебное представительство. Тогда на реализацию этих инициатив ФПА готова была вычленить некоторый переходный срок, и по не столь сложной схеме принимать в свои ряды всех обладателей высшего правового образования и пятилетнего стажа работы по специальности.

Передела рынка юруслуг в адрес юристов не будет

Идеи Минюста-ФПА привели к бурной реакции в опытном сообществе, и, быть может, исходя из этого заместитель министра юстиции Елена Борисенко день назад решила объясниться. Выделив, что она не обожает термин "адвокатская монополия", Борисенко заверила присутствующих, что Минюст и ФПА ни при каких обстоятельствах не имели в виду под этим термином перераспределение всего рынка юруслуг в адрес существующей адвокатуры. Под адвокатской монополией, растолковывала госслужащий, предполагается объединение специалистов для оказания опытной правовой помощи по единым стандартам. Процесс объединения, согласно ее точке зрения, обязан идти параллельно с развитием самой адвокатуры, а адвокаты, не имеющие сейчас статуса юриста, должны получить мотивацию войти в компанию. Так, не произнося слов о том, что многие "свободные" адвокаты вовсе не изъявляют желание оказываться юристами, заместитель министра намекнула на то, что привлечение их в компанию будет задачей самой адвокатуры.

В случае если в процессе дискуссии компания "инициирует ряд шагов" и в "конкретной стадии" подтвердит свойство к изменению и авторегулированию, и покажет гибкость, то, согласно точки зрения заместитель министра, похожая тактика склонит опытное правовое сообщество к модели объединения под сенью адвокатуры. "В случае если этого не случится, будут отысканы другие варианты, но мне думается, что адвокатура на текущий момент способна [к обрисованному сценарию развития]", – считает госслужащий.

Глава ФПА Юрий Пилипенко со своей стороны засвидетельствовал, что адвокатуре, какой она является на сегодняшний момент, монополия на судебное представительство просто совершенно невыгодна. "В суде рассматривается 15 млн судебных дел, адвокатура в сегодняшнем составе – 75 000 человек [столько юристов в стране. – "Право.Ru"] с этим не справится. Мы не этого желаем. Мы желаем справедливости", – сказал он. Он утвержает, что компания готова определить переходный срок, за который будет принимать всех экспертов с высшим правовым образованием. "Лишь затем вероятно установление адвокатской монополии на судебное представительство, – сообщил Пилипенко. – Да и то, возможно, не по всем группам дел". По конкретно каким, глава ФПА детализировать не стал, осенью ФПА про похожие ограничения ничего не информировала. Последнее уточнение коррелируется с жаждами представителей судейского сообщества, которые при дискуссии концепции разрабатываемого сейчас "единого" Гражданского процессуального кодекса высказывались о возможности установления только опытного представительства лишь на стадии кассации, контроля, и к тому же не по всем группам дел.

В оппозиционеров прошлым спикерам поднялся Илья Новиков, старший преподаватель кафедры уголовного права им. Н. В. Радутной Российского госуниверситета правосудия. "Ясно, что третьесортный адвокат, пойдя по не столь сложной методике в адвокатуру, станет третьесортным юристом. Неплатежеспособные заказчики будут иметь третьесортных юристов, как сейчас третьесортных адвокатов", – сомневался он в улучшении качества юруслуг после реформы. Озвученный Новиковым аргумент является одним из ключевым у приверженцев реформы. По его прогнозам, в лучшем случае позитивный эффект проявится через пару лет, но риски будут обеспечены – адвокатура может потерять свою независимость с приходом в нее массовой прослойки людей, не связанной с уголовной защитой. "Дело в том, что адвокатура на текущий момент не состоялась как университет, снабжающий качественное оказание правовой помощи населению, но она состоялась как университет, снабжающий защиту по уголовным делам", – произнёс Новиков, выделив, что, на его взор, конкретно "уголовная" функция является основной для адвокатского университета. В качестве альтернативы он внес предложение рассмотреть идею, по которой в переходный период адвокаты сумеют новости судебные дела как члены адвокатской компании, но не приобретут автоматом полноценный статус. У человека обязан быть выбор, считает Новиков, чтобы нежелающий принимать участие в защите по уголовным делам имел возможность малой кровью приобрести статус, платить уменьшенные сборы, не нести обязательства и не иметь прав, связанных с управлением компанией.

Первый вице-глава государства адвокатской палаты Москвы Генри Резник был против "селекции" юристов, разделения их на криминалистов и гражданских. В развитых государствах, произнёс он, чистые юристы-криминалисты считаются аутсайдерами.

В ответ на претензии юристы просили денежных средств

Промежь неприятностей адвокатуры, которая, согласно точки зрения Борисенко, "состоялась, институциализировалась", – нереализованные полностью возможности саморегулирования. Например, одной из целей принятого в 2002 году закона об адвокатской деятельности было создание опытной компании, объединяющей участников единым стандартом качества, высокими притязаниями к этике, механизмами качественного увеличения квалификации. В некоторых субъектах эти процессы вправду состоялись, подчеркнула Борисенко, но не во многих. "По несчастью, большинство" изъявляет желание принимать в свои ряды как возможно больше новобранцев для взымания маленького платежа практически на содержание своего аппарата, рассуждала она.

Заместитель министра кроме того напомнила, что до сих пор в адвокатуре нет единой дисциплинарной практики, а число завлекаемых к ответственности мало. "Может быть, это было бы хорошо, если бы работа адвокатуры была безукоризненной, – произнесла она. – Но, по несчастью, это не верно". В обоснование своих слов Борисенко напомнила про работу юристов по избранию (ст. 51 УПК), где роль в правозащитной деятельности у адвокатуры большая – явная отсылка к тематике совещания. "Уровень качества той защиты, которую представляют юристы по избранию, оставляет, мягко произнести, изъявлять желание самого лучшего", – произнесла госслужащий, но оговаривалась, что не в любых ситуациях, поскольку имеется специалисты, которые одинаково хорошо работают как по соглашению, так и по избранию. Она утвержает, что претензий на случаи, когда "юрист номер", оказывается все больше. Усовершенствовать роль адвокатуры в правозащитной деятельности возможно было бы, включив стандарт качества выполнения услуг, считает она. "Мы говорим о стандарте не как о пошаговой инструкции как охранять, а о некоторых минимальных правилах, которые должны соблюдаться в любой момент", – растолковала Борисенко идею. На соотношение этим стандартам, согласно ее точке зрения, возможно было бы проверять оказанную помощь, в случае если доверитель ею недоволен и сетует в палату.

В ответ Пилипенко заверил всех, что управление ФПА и большинство начальников местных палат знают, что низкий уровень качества защиты по избранию – это неприятность нынешнего дня. Причин этого явления большое количество, в частности, согласился с Борисенко глава ФПА, и от